Николай Михайлович Менщиков
94 года, Ветеран Великой Отечественной войны, начальник отдела кадров Коммунтеплоэнерго
День Победы я встретил под Прагой. В сам город наша часть не входила, мы стояли где-то в окрестностях. Жили в окопе, в каком-то винограднике. Новость о капитуляции узнали утром, там же. Сколько было у кого патронов в автомате или пистолете, столько и выпустили в небо.
«
»
В армию меня призвали в 1943 году, а родился я в 1926, то есть мне даже 17 лет не было. Я себе ничего не приписывал, почему так произошло — не знаю, пришла повестка — явился в военкомат. Я тогда жил в деревне Травное Курганской области. Война уже шла два года и в деревне остались только четверо мужчин, которых еще можно было призвать, одним из них оказался я.
На фронт попал не сразу, военному делу обучался в маршевой роте в Челябинской области, потом меня направили в Иссыкульскую школу пилотов. Ну, а оттуда уже направили в боевую часть. В 44-м с фронта все побитые вышли 107 и 108 десантные дивизии, их надо было доукомплектовывать. Вот так я и оказался на передовой. Был прицельным в пулеметном расчете. У нас был большой станковый пулемет ДШК, калибром 12,7 мм, мы могли вести огонь и по пехоте, и даже по самолетам.
На фронт попал не сразу, военному делу обучался в маршевой роте в Челябинской области, потом меня направили в Иссыкульскую школу пилотов. Ну, а оттуда уже направили в боевую часть. В 44-м с фронта все побитые вышли 107 и 108 десантные дивизии, их надо было доукомплектовывать. Вот так я и оказался на передовой. Был прицельным в пулеметном расчете. У нас был большой станковый пулемет ДШК, калибром 12,7 мм, мы могли вести огонь и по пехоте, и даже по самолетам.
Для меня война началась в Венгрии. Наша часть участвовала в боях под озером Балатон, где воевать приходилось с эссэсовскими дивизиями. Потом мы освобождали Будапешт. Однажды наш расчет поставили на высотное здание, мы должны были бить по немецким самолетам. Помню, что немцы шли парой, мы открыли огонь, они нас обнаружили и тоже дали очередью. Моего командира, который стоял за пулеметом сразу убило. Делать было нечего, и я схватился за пулемет, хотя до этого только подносил ленту с патронами и заряжал его. Так получилось, что один из самолетов после моих выстрелов задымился, я еще на крыше это заметил. А потом мне сказали, что он разбился. За этот случай меня наградили медалью «За отвагу».
Самые ожесточенные бои были, когда мы освобождали Вену. Там мы воевали против «власовцев». Им точно было нечего терять, поэтому бились они до последнего. Как-то несколько дней мы не могли перейти через мост. Мы на одном берегу, они на другом, нескончаемая стрельба шла. На мосту стоял наш подбитый танк, он мешал нам пойти в атаку. Только спустя несколько дней боев, освободили проход и выбили «власовцев» из их окопов.
День Победы я встретил под Прагой. В сам город наша часть не входила, мы стояли где-то в окрестностях. Жить приходилось прямо в окопе, в каком-то винограднике. Новость о капитуляции узнали утром, там же. Сколько было у кого патронов в автомате или пистолете, столько и выпустили в небо. Ну и отметили, конечно, не без этого.
День Победы я встретил под Прагой. В сам город наша часть не входила, мы стояли где-то в окрестностях. Жить приходилось прямо в окопе, в каком-то винограднике. Новость о капитуляции узнали утром, там же. Сколько было у кого патронов в автомате или пистолете, столько и выпустили в небо. Ну и отметили, конечно, не без этого.
На войне погиб мой брат, он был старше меня на пять лет. Боялся, что меня убьют, я ведь был еще пацан. А видите, как получилось — я до сих пор живу, а он попал под минометный обстрел, похоронен где-то в Румынии.
Война закончилась, а служба моя продолжалась. После Праги часть перекинули обратно в Будапешт, потом — Киев, Белая церковь. В итоге оказался в артиллерийском дивизионе в Днепропетровске. Там служил до 1950 года, время уже увольняться, а командиры меня не отпускают. Мол, зачем тебе возвращаться в деревню, что ты там будешь делать? Предложили пройти аттестацию и получить офицерское звание.
Война закончилась, а служба моя продолжалась. После Праги часть перекинули обратно в Будапешт, потом — Киев, Белая церковь. В итоге оказался в артиллерийском дивизионе в Днепропетровске. Там служил до 1950 года, время уже увольняться, а командиры меня не отпускают. Мол, зачем тебе возвращаться в деревню, что ты там будешь делать? Предложили пройти аттестацию и получить офицерское звание.
Так я стал младшим лейтенантом. А через несколько месяцев меня направили в Китай. Там формировался авиационно-технический батальон. Когда в один из отпусков ездил домой, встретил в Новосибирске свою будущую жену. Мы быстро поженились, я вернулся в Китай, а она осталась дома. После свадьбы не виделись почти полтора года, потом уже не расставались — получается, уже 68 лет вместе. У нас два сына, оба военные, шесть внуков, а сколько правнуков я уже и не помню.
В энергетику я попал, можно сказать, случайно. В армии прослужил 35 лет, в каких только гарнизонах не бывал. Увольнялся в Липецке, в 1978 году. Надо было искать работу. Вот я и устроился в Коммунтеплоэнерго начальником отдела кадров. Работа мне нравилась, отработал там 17 лет на одном месте.
О войне я нечасто вспоминаю, сейчас уже другая жизнь совсем. Раньше, когда позволяло здоровье, ходил на площадь Героев, парад смотреть. Сейчас редко выхожу из дома. Хочу пожелать молодежи радоваться жизни, тому, что есть. И никогда не испытать того, что испытал я, когда был молодым.
В энергетику я попал, можно сказать, случайно. В армии прослужил 35 лет, в каких только гарнизонах не бывал. Увольнялся в Липецке, в 1978 году. Надо было искать работу. Вот я и устроился в Коммунтеплоэнерго начальником отдела кадров. Работа мне нравилась, отработал там 17 лет на одном месте.
О войне я нечасто вспоминаю, сейчас уже другая жизнь совсем. Раньше, когда позволяло здоровье, ходил на площадь Героев, парад смотреть. Сейчас редко выхожу из дома. Хочу пожелать молодежи радоваться жизни, тому, что есть. И никогда не испытать того, что испытал я, когда был молодым.
